Актриса театра русской драмы из Улан-Удэ – о любимых ролях, трудностях профессии и смысле жизни.

Театр — один из старейших видов искусства. Многие жители Бурятии любят смотреть классические и современные постановки или хотя бы иногда бывают в театре. При этом люди обычно не задумываются, чем живут актеры, что влечет их в эту профессию, как проходит их повседневная работа.

О скрытой от зрителей стороне театрального ремесла для «МК в Бурятии» рассказала актриса государственного Русского драматического театра имени Николая Бестужева Елизавета Михайлова. Она — лауреат государственной премии Бурятии, играла во множестве классических и современных постановок, таких как «Фронтовичка», «Вишневый сад», «Наводнение», «Добывайки», «Онегин».

— Как давно вы в театре?

— В театре Бестужева я с 2014 года — с тех пор как окончила ВСГАКИ, проучившись на курсе Владимира Витина и Софьи Гущиной. В то время художественным руководителем театра был Анатолий Баскаков, он пригласил меня на работу. Так началась моя актерская жизнь.

— Почему вы выбрали актерскую профессию?

— Мне этот вопрос часто задают. В школе я не ходила ни в какие театральные кружки, но почти с рождения поняла, что, скорее всего, стану актрисой. Во время домашних праздников со стульчика рассказывала стишки или пела песенки, поэтому с четырех лет мама отдала меня в народный ансамбль «Забавушка». Когда училась в школе, педагог по русскому языку и литературе обратила на меня внимание, и я часто участвовала в разных чтецких конкурсах. Уже в восьмом классе поняла, что хочу стать актрисой, хорошо что далеко ехать не надо было, поскольку у нас здесь есть академия культуры. Я поступила туда на специальность «режиссер эстрады и театрализованных представлений», но через год поняла, что я не режиссер праздников, я актриса, поэтому перевелась на актерский.

— Что должен уметь артист? Чему он обучается?

— Будущий актер изучает теорию и практику сценического искусства, пластику и хореографию, вокал, цирковое дело. Ты должен впитывать все, как губка, не ждать, когда тебя научат, а буквально «напитываться» знаниями педагогов, как можно больше смотреть спектаклей, перформансов: чем больше удастся взять, тем больше потом сможешь «отдать». Важна и физическая форма, даже если ты учишься на актера драмы. Например, нашумевший спектакль «Сказка странствий» Сергея Левицкого и Игоря Григурко включает в себя сложные цирковые элементы, которым нам, драматическим артистам, пришлось обучиться буквально за пару месяцев во время репетиций.

— Как проходит творческий процесс в театре?

— На подготовку нового спектакля уходит около трех месяцев. За это время мы учим текст, можем готовить этюды для режиссера. Репетиции идут поэтапно, затем проходит процесс «сборки» спектакля, что-то убирается или добавляется, и за неделю до премьерного показа в театре «зеленая улица», когда на сцене не идет никаких других спектаклей, а только репетируется премьера. Решение о постановке, что это будет за пьеса, автор, режиссер, принимает художественный руководитель. А мы, актеры, подневольные люди. Только режиссер выбирает артиста на ту или иную роль в зависимости от типажа, возможностей, органики. Сам артист не может ни выбрать роль, ни отказаться от нее или поменять.

— Опишите типичный рабочий день артиста.

— Рабочий день начинается примерно с 10.00. Проводятся тренинги актерского мастерства, занятия по пластике или вокалу. Репетиции проходят с 11.00 до 14.00, потом снова — с 18.00 до 21.00. Бывают продленные репетиции — с 11.00 до 18.00 с небольшим перерывом на обед. Однако часто приходится работать допоздна — при подготовке к премьере.

— Не превращается ли работа в какую-то постылую рутину?

— Когда ты любишь свою профессию, она не может тебе надоесть. Конечно, могут покинуть силы перед премьерой, часто возникают мысли о том, зачем ты здесь. Но театр — это моя семья, мы здесь проводим большую часть своего времени. Подруги, не имеющие отношения к театру, могут жаловаться на работу в офисе: «Вот, опять эти бумаги, беготня, работа», а ты утром просыпаешься и думаешь: «Господи, как же я люблю эту жизнь, какая же я счастливая, что у меня есть именно эта работа!».

— Что самое сложное в работе артиста?

— Обычно далекие от театра люди меня спрашивают: «Как вы учите тексты?». На самом деле главная трудность — «вжиться» в персонаж, нащупать его, понять, принять. Это либо дано, либо нет. Когда найти с ним общий язык не получается, то это отражается на игре, спектакле и всегда видно зрителю. Своего героя надо полюбить, даже если он отрицательный. Мне не приходилось играть каких-то злодеев, маньяков, но сейчас я играю тринадцатилетнюю девочку Ганьку в «Наводнении» по рассказу Замятина. Это потрясающий спектакль, с ним мы ездили на «Золотую маску», где были выдвинуты в пяти номинациях. А это практически театральный «Оскар». Также на фестиваль «Ново-Сибирский транзит». Эта девочка — эдакая «Лолита»: ее принимают в семью, воспитывают, растят, а потом она начинает превращаться в женщину и соблазняет мужа. Сама я никогда не уводила никого из семьи, упаси бог, но тебе приходится как-то договариваться с этой героиней, искать «подводные камни» в этой роли, оправдывать ее. И в итоге она начинает жить в тебе, когда ты выходишь на сцену, тебя, Лизы Михайловой, уже нет, есть только Ганька.

— Какие ваши роли вы считаете наиболее интересными и важными?

— Уже упомянутая Ганька. Из других ролей могу назвать 15-летнюю Машу из эскиза «Мама, мне оторвало руку» на творческой лаборатории «Территория РОСТа». Или роль Марии в спектакле Молодежного художественного театра «Марьино поле». Я люблю все свои роли, и вообще нельзя какие-то роли считать нелюбимыми — они «обижаются». Люблю играть комедии, хотела бы сыграть какого-нибудь мальчика-подростка, либо старика или бабку старую. Но чаще приходится играть девочек. А так я готова взяться за любую роль. Это ведь новый путь, преодоление себя, возможность понять себя. Получится или нет — тоже только от тебя зависит.

— Что важнее в работе артиста: талант или упорные усилия?

— Мои педагоги часто говорили, что актер — это «99% пахоты и 1% таланта». Действительно, есть от природы одаренные люди, способные по щелчку легко пролить слезы. Но большинству приходится «поднажать», где-то подсмотреть, посоветоваться. Каждая роль рождается по-разному, это не шаблонный процесс. Следует отметить, актеру театра сложнее, чем киноартисту. Ты непосредственно перед зрителем, тут не получится снять повторный дубль, что-то вырезать и склеить, подрисовать в кадре. Все происходит здесь и сейчас.

— Что вас привлекает в этой профессии?

— Что меня восхищает в этой профессии — возможность что-то рассказать зрителям, дать им почву для разных размышлений. Я даже не могу сказать, зачем я на сцене. Это моя жизнь, я без этого себя не вижу. Если вдруг, не дай бог, вообще не будет театра, я не знаю, что буду делать... В прошлом году, когда был карантин, с одной стороны, я была рада провести время с семьей, а с другой — словно от меня отрезали жизненно важную часть.

— Приходится ли пользоваться актерскими навыками в повседневной жизни, чтобы что-то где-то правдоподобно изобразить?

— Игры мне хватает в театре.

— В соцсетях вы показываете себя очень веселым и позитивным человеком.

— Я по натуре очень жизнерадостный человек и стремлюсь оставаться такой в любых жизненных обстоятельствах. Везде много проблем, если постоянно о них думать, можно совсем «раскиснуть». Нужно радоваться жизни, радоваться моменту, быть в нем.

— Насколько актуален театр как вид искусства в нашу эпоху нетребовательной массовой культуры, телевизора, Интернета и гаджетов? Может это сейчас удел каких-то эстетов, претендующих на «элитарность»?

— Мои знакомые и друзья периодически спрашивают: а когда у вас новая постановка, очень хочется прийти. Даже люди, которые в принципе не знали о существовании театра в нашем городе или редко ходили, говорят: «Да, мы хотим посмотреть у вас что-то новенькое, что-то крутое». К нам приходят школьники, смотрят нашего «Онегина», «Вишневый сад» или «Ричарда», и говорят: «Круто, я не думал, что в театре так могут». Они приходят на постановки по несколько раз, потому что им интересно, потому что они соотносят то, что видят на сцене, со своей жизнью.

— Что вы могли бы сказать о работе Русского драмтеатра?

— С приходом Сергея Левицкого театр «задышал» совершенно по-другому, он стал более современным. Появились актуальные спектакли, новые формы — спектакль-променад, путешествие по закулисью, документальный театр, вербатим, бэби-театр. Театр стремится идти в ногу со временем, показать зрителю, особенно школьникам, что он может быть очень интересным и разным. Сейчас театр Бестужева закрыл театральный сезон, в июле артисты традиционно уходят в отпуск. Я хочу пожелать нашему театру только процветания, чтобы мы могли добиться новых высот и все-таки получили «Золотую маску».

Василий Тараруев, «Московский комсомолец в Бурятии», 30.06.2021